i'm an ocean in your bedroom
EILEEN katelyn CUNNINGHAM
i'm the rainbow in your jail cell
•••
Строптивые люди не всегда самые дурные люди. Наоборот, они весьма часто поддаются на добрые слова.
under the screen of the dark
PART I
a scare, a chase, a mystery
•••
— ПОЛНОЕ ИМЯ: Эйлин Кейтлин Каннингэм | — ЗАНЯТОСТЬ: преподаватель французского языка, куратор клуба Фехтования |
my love is just waiting
PART II
to turn your tears to roses
•••
Эйлин Кейтлин Каннингэм родилась в графстве Клэр на западе Ирландии. Ее родители были известны в благотворительной сфере деятельности, а ее прародителем являлся известный политик Ирландии. Большинство времени юная мисс Каннингэм проводила в окружении гувернанток, среди которых была и няня ее матери. Родителей малышка видела несколько часов каждый вечер и каждое воскресенье. Остальное время миссис и мистер Каннингэм проводили за работой. Несмотря на свою занятость, они никогда не забывали о своих детях — дочери и сыне, который был старше сестры на пять лет. Постоянные звонки в течении дня могли, как казалось чете, создать иллюзию того, что они находятся рядом со своими детьми. Все свободное время Эйлин проводила вместе с братом Уильямом. С самого рождения они были неразлучны, несмотря на разницу в возрасте, как будто ее просто не существовало. Они наладили между собой какую-то особенную связь, которую больше никто не мог чувствовать. Иногда няньки могли часами искать детей, пока те прятались в какой-нибудь кладовой, делясь самыми сокровенными тайнами. За воспитание Эйлин, как и Уильяма, отвечала их бабушка, которая всегда чтила старые традиции своей страны. Обучение детей началось в возрасте пять лет. Как и всех членов семьи, обучение было домашним. Учителя приходили один за другим, порой у Эйлин не было даже времени для отдыха. Девочка занималась фехтованием и конным спортом, в то время как ее брат выбрал плавание и стрельбу. Несмотря на большие нагрузки, Каннингэм никогда не жаловалась на усталость, а в глазах светились огоньки азарта. После тяжелого дня Эйлин могла часами сидеть рядом с Уильямом, обсуждая какие-то мелочи. Иногда ее гувернантки говорили, что она выносливее, чем ее брат. В десять лет Эйлин стала посещать художественную школу по настоянию бабушки. Живопись никогда не привлекали юную особу, Эйлин считала это пустой тратой времени. Рисовать красками на белоснежной бумаге, это было слишком скучно для нее. Через год девочка стала посещать курсы начинающих фотографов, что больше привлекало ее внимание. С двенадцати лет Каннингэм стала изучать языки, и в конце концов девочка выбрала французский. Язык для Эйлин был довольно прост в изучении, учитель всегда хватил трудолюбие и стремление к новым знаниям. После трех лет обучения бабушка решила отправить мисс Каннингэм во Францию для практики языка, но Лин отказалась ехать без старшего брата. Она долго спорила с бабушкой, и в итоге добилась того, что на несколько лет их с Уильямом отправили жить во французскую семью. После возвращения в Ирландию, Эйлин завершала домашний курс обучения, а затем поступила в Академию Флавиля на факультет иностранных языков. Девушка мечтала стать дипломатическим представителем Ирландии, но ее брат был против того, чтобы сестра разъезжала по всему миру. Помимо обучения Эйлин продолжала заниматься фехтованием, так как имела спортивный разряд и не хотела терять все свои достижения. Когда Лин исполнилось двадцать, семья Каннигэм потеряла старшего сына вместе с его женой в авиакатастрофе. В знак память о брате Эйлин решает оставить свою мечту и остаться в Ирландии. После окончания обучения Каннингэм поступает в аспирантуру, а зачем становится преподавателем французского в Академии.
По Эйлин никогда нельзя сказать, что на уме у этой девушки. Она никогда и никому не рассказывает своих тайн и переживай, как будто это единственное, что у нее осталось. Чтобы заслужить доверие Каннингэм, нужно очень постараться. Порой кажется, что она видит тебя насквозь, и может с легкостью сказать, чтобы сейчас сделаешь. Лин никогда не позволит себе сказать лишнего. Девушка считает, что люди не должны знать всей правды. Эйлин привлекает в людях их неординарность, нестандартный подход к чему-либо. Она считает, что такие люди могут многому научить ее. Ее сердце не может терпеть слез, и как только Лин видит плачущего человека, ее характер сразу же смягчается. Девушка много требует как от своих учеников, так и от себя, ведь знания никогда не бывают лишними. Каннингэм любит спорить, любит отстаивать свою точку зрения, хотя нередко уступает своему сопернику, чтобы не разгорелся скандал. Считает, что все вопросы можно решить с помощью переговоров, и всегда требует четких фактов. В кругу друзей и семьи девушку можно увидеть с другой стороны. Там она может расслабиться и почувствовать себя в своей тарелке. Эйлин никогда не стесняется за свои действия. Каннингэм всегда делает то, что посчитает нужным. У девушки хорошая память на обиды. Ее упрямству нет предела, так что нельзя и думать, что она пойдет на примирение первой. Весь свой гнев Эйлин сводит на нет фехтованием. Ее любимые книги – исторические, фильмы – вестерны. Она обожает зеленый чай и итальянскую кухню. В свободное время Эйлин любит вспоминать детство и доставать свой старый фотоаппарат, делая снимки своей жизни. Для девушки очень важна память о ее прошлом, поэтому Лин до сих пор хранит свои детские игрушки. У Каннингэм очень насыщенный рабочий день, но, несмотря на это, Эйлин всегда найдет время для своих учеников и семьи. Ее научили ценить и уважать старших, чтить традиции, и именно этому девушка пытается научить студентов Академии. Она не любит рассказывать кому-нибудь о своей прошлой жизни, лишь краткие факты. Эйлин коллекционирует колокольчики со всеми мира.
your skin feels warm to caress
PART III
i see magic in your eyes
•••
— СВЯЗЬ С ВАМИ: 644260652
Breaking Benjamin – Dance With The Devil
Уехать. Срочно. Сейчас в моя голова была занята только этим. Мне нужно было уехать из Нового Орлеана, покинуть город навсегда и никогда не возвращаться. Но почему? Почему я вдруг решила покинуть город, который смог бы помочь мне разобраться в смерти собственного брата, открыть глаза все тем людям, которые считали его сумасшедшим? Почему я бежала от того, за чем приехала в Новый Орлеан? Здесь у меня было все: какая-никакая работа, дядя, который поддерживал меня, хотя и был против, чтобы я начала разбираться в смерти Шона, друзья. Друзья? За последнее время я общалась только с Google и дядей, если не считать клиентов в Руссо, которые снова и снова приходили туда, заказывая одно и тоже, чтобы поделиться своими проблемами с психологом, работавшим барменом. Я никогда не жаловалась на этих людей, всегда выслушивая их с улыбкой на лице и, возможно, давала советы, которые им помогали. Я была счастлива здесь, в Новом Орлеане, в какой-то степени, и мне не хотелось уезжать, но я была должна это сделать. Эта мысль, отъезд за более лучшей жизнью, сделала меня, как мне казалось, фанатиком. Я мечтала только об одном, спала и видела, как я вернусь в Лаплас, рассказывая историю своего путешествия родителям, говоря то, что Шон и правда мог быть сумасшедшим, лишь бы снова не видеть слезы мамы. А что после этого? Я планировала уехать в какой-нибудь большой город, где у меня будет больше возможности для развития своей профессии психолога. Возможно, когда-нибудь я снова смогу вернуться в Новый Орлеан, навестить дядю и могилу Шона. Чтобы снова стирать с каменного надгробия слова: "Убийца", написанные красной краской? Снова чувствовать на себе косые взгляды жителей городка и французского квартала, слышать шепот за спиной? Нет, я не хотела повторения истории. Я решила никогда не возвращаться в Новый Орлеан. Никогда.
Я ходила по комнате, собирая вещи в раскрытые чемоданы, которые были уже наполовину заполнены. Мне оставалось собрать лишь мелочи, которые были важны для меня в жизни, возможно, даже в будущей. Фотография Шона, которая всегда стояла на тумбе около кровати. Я просто обязана взять ее с собой, ведь эта фотография осталась единственная. После смерти брата, после всех этих фанатических высказываниях о "сумасшедшем студенте семинарии" от жителей Нового Орлеана, мама просто не смогла жить дальше. Она попросила меня навсегда уничтожить фотографии Шона. Боль от потери сына была очень велика, и, кажется, я понимала ее. Я спрятала фотоальбомы в своей комнате, а через несколько дней мама нашла их, снова и снова предаваясь слезам на полу в комнате Шона. Именно тогда она сама сожгла все фотографии, но я успела спасти одну единственную. Ту, которая сейчас стояла напротив меня, а брат на ней весело улыбался мне и махал рукой. Как бы мне хотелось забыть все, как бы мне снова хотелось обнять Шона, почувствовать его тепло. Ощущать, как его рука крепко сжимает мою. Видеть улыбку мамы, когда брат подойдет к ней и снова обнимет. Как бы мне этого хотелось, но не всегда можно переписать историю жизни. И Шон был таким случаем.
Аккуратно положив фотографию поверх вещей, я застегнула чемодан. Оставались лишь какие-то бумаги, целыми кучами лежавшие у меня по всему дому. Что это за бумаги, я не знала и выяснять мне этого не хотелось, ведь я могла снова начать думать о Шоне. Взяв телефон в руки, я хотела заказать такси, но в дверь постучали. С телефонном в руке я отправилась к двери, открывая ее. Передо мной стояла девочка лет шестнадцати, смотря на меня с какой-то непонятной надеждой в глазах. Я не знала ее, но ее лицо казалось мне очень знакомым. Возможно, я могла видеть ее на музыкальном фестивале пару недель назад, но не более. Моему удивлению не было предела, когда девушка сначала сказала мое имя, а затем стала говорить про какого-то Марселя, про недоверие к этому человеку. Я не понимала ее. Хоть ко мне и часто приходили люди, которые рассказывали про неизвестных мне личностей, но сейчас ситуация казалась мне не очень-то и хорошей. Она пугала меня.
- Извини, конечно, но мы знакомы?- я старалась выглядеть более естественно. Возможно, я могла просто забыть, что я знакомилась с этой милой школьницей на том же музыкальном фестивале. В последнее время я слишком много думала о личных проблемах, так что порой стала замечать провалы в собственной памяти.- Может быть, конечно, я не помню тебя, временные провалы в памяти стали преследовать меня все чаще, но кто ты?
Последнюю фразу я скорее всего говорила для себя. Девушка сказала про какое-то внушение, а затем прошла в квартиру и встала у меня за спиной. Хорошо, мы можем поговорить и здесь. Закрыв дверь за забытой мною гостьей, я повернулась к ней, надеясь выяснить хоть какие-то детали нашего знакомства. Но вместе разговора девушка направила на меня руку, как будто собралась колдовать или же просто задушить меня. Отойдя на пару шагов, я постаралась улыбнуться, но паника охватила меня.
- Я не знаю, что ты собираешь делать, но я против....- мой голос оборвался.
Гола вдруг стала раскалываться, как будто ее рвали изнутри. В голове будто все время жили маленькие люди, а сейчас они просто захотели вырваться наружу. Меня кроили, меня резали изнутри, пытаясь выбраться, вдохнуть воздух Нового Орлеана полной грудью и, возможно, остаться здесь. Схватившись за голову, я стала медленно садиться на колени и.. кричать. Мой крик стал распространяться по всей квартире, как будто кого-то резали в живую, без анестезии.
